Литургика - 18

Есть категория людей, которые искренне говорят, что, мол, надо бы в храм сходить, но, вот, всё некогда. Вы знаете, как бы это ни показалось странным, это правда. Большинство из нас заняты какими-то делами – либо жизненно необходимыми, либо как-то полезными, либо приносящими удовольствие. И придти в храм – это надо приложить усилие, а если нет навыка, если ты чувствуешь себя чужаком в церкви – немалое.

Но если Ты уже понял, что Тебе это нужно – лиха беда начало. Второй раз будет уже легче сдвинуть себя с места, а на десятый – уже на автопилоте - сами ноги принесут Тебя в храм.

----- Фрагмент Богослужения

Сам по себе храм – это просто здание, конечно же, посвящённое Богу. Но приходим мы туда не потому, что он сам по себе обладает какими-то живительными свойствами, а ради того, что там совершается – участвовать в литургии.

Любое Богослужение составлено разыми людьми – и одарёнными, и не очень. Со временем оно видоизменялось, развивалось, или, наоборот, ухудшалось, деградировало. Вопросами о том, как это всё происходило, озабочена специальная дисциплина под названием «историческая литургика». В последнее время мы как раз и размышляем о происхождении Богослужения, о его структуре и кое-каких проблемах с ним связанных.

-----

ПередЕвхаристическим каноном все собравшиеся в храме поют Символ веры: «Верую во Единого Бога Отца.., верую в Бога Сына.., верую в Иисуса Христа, в Духа Святого, в Церковь, в загробную жизнь будущего века». Традиция эта уходит корнями в истоки христианской литургии, и имеет глубочайший смысл. Любой, состоящий в Новом Завете и желающий продлить этот Союз с Богом, обязан проявить свою компетентность в истинах, открытых нам Всевышним. Наступает священный момент, ради которого строятся храмы, ради чего все мы собираемся на Богослужения, и здесь самое время засвидетельствовать о своей вере, в первую очередь перед самими собой, перед Богом, конечно, ну и - друг другом.

Мы многократно подчёркивали с Вами, что храмовых молитв, Богослужебных обрядов и чинопоследований множество, и - слава Богу, но без них можно обойтись - и без вечерни, и без утрени, и без так называемых часов. Не в смысле, что мы должны игнорировать молитвенный опыт тысячелетий и тем самым самих себя обворовывать, но ту же вечерню или утреню спокойно каждый может совершить у себя дома - самостоятельно или в кругу семьи, тем более, прочитать повечерие, полунощницу или акафисты, там, разные. А вот Евхаристия – это Таинство, которое возможно совершить, лишь собравшись для сего вместе - церковью.

Перед самым началом канона, как Вы прекрасно помните, звучит возглас: «Будем стоять с благоговейным страхом, от всего сердца принесём жертву Господу!» - это такой последний звоночек перед началом Литургии с большой буквы этого слова. Предстоятель обращается к народу Божию фразой, которой приветствовали своих братьев и сестёр по вере ещё апостолы: «Благодать Господа нашего Иисуса Христа, и любовь Бога Отца, и общение Духа Святого да пребудет со Всеми Вами». Хор от лица всего народа отвечает взаимностью – дескать, и тебе того же – «И со духом Твоим», или - «Да пребудет Благодать и с Тобою..!». Далее - два призыва - «Вознесём сердца наши ко Господу!» и «Возблагодарим Господа!», ну и за сим начинается первая вступительная часть Евхаристии - «prеfatio»[префацио], в которой мы благодарим Всевышнего за всё доброе, что Он для нас совершил - и за те дары, помощь и защиту, о которых мы знаем и помним, и за то, о чём даже не догадываемся.

Потом следует ἀνάμνησις [анамнезис] – воспоминание о Заключении Завета Христом в Сионской горнице на Тайной Вечери – о том, как Иисус взял хлеб, благословил его и, разламывая, раздал ученикам Своим со словами: «Вкушайте – это Моё Тело, за вас преломляемое». А после вечери благословил чашу вина и, пуская по кругу, сказал: «Это вино – есть Кровь Моя Нового Завета, за вас проливаемая… Творите сие в Моё воспоминание».

Затем - третья часть - ἐπίκλησις [эпиклезис] – призывание Духа Святого на нас – церковь, и на святые Дары – хлеб и вино. Обо всём этом мы уже говорили с Вами, неоднократно и более подробно. В частности, мы подчёркивали с Вами две фундаментальные экклезиологические истины. Первая – это то, что в момент слов предстоятеля: «Приложив Духом Твоим Святым», хлеб, находящийся на престоле, перестаёт быть просто хлебом, а становится вместилищем Тела Христова. Также и вино в чаше мы уже именуем Кровью Иисуса. Католики, как мы говорили с Вами, не мудрствуя лукаво, говорят по этому поводу о пресуществлении – транссубстанции хлеба и вина в Тело и Кровь Христовы. Православное же вероучение гласит не о превращении хлеба и вина в Тело и Кровь, а о присоединении Тела Христова к святым дарам, о наполнении Евхаристических Хлеба и Вина духоподобным Телом нашего Господа. Посему, в православной литургии принято употреблять славянское слово: «приложив Духом Твоим Святым», а не: «пресуществивДухом Твоим Святым». Русское «претворив», или украинское «перетворивши» - слова, в принципе, правильные, но, скажем так - не очень удачные. В слове «претворив» обертоном звучит «переделав», «перестроив» - здесь, такой, лёгкий запах средневекового католичества слышится. А вот «приложив», «присоединив», «воплотив» – это именно то, что надо.

Следующее. На предлежащие дары призываем мы Духа Святого – во-вторых, а во-первых – на самих себя, на молящееся собрание. Да и смысл, ведь, не в том, чтобы хлеб стал Телом Христовым – наша задача нам самим быть членами, клеточками Тела Христова.

Ну и последняя часть канона – «intercessio» - ходатайство о святых, завершивших путь земного бытия, как наше свидетельство о единстве Земной Церкви с Небесной. Вновь, как и в проскомидии, мы вспоминаем праотцев, отцов, патриархов, пророков, апостолов, проповедников, евангелистов, мучеников, исповедников, воздерженников - всех праведников, скончавшихся в вере, ну и, конечно же, Пресвятую, Преблагословенную славную Владычицу нашу Богородицу и Вечнодеву Марию. А хор от имени всего народа подхватывает сей возглас предстоятеля гимном Божией Матери – «Достойно есть…» - «Достойно ублажать Тебя подобает, истинную Богородицу, Вечнодеву Марию, драгоценнейшую херувимов, и несравненно славнейшую серафимов! Девственно родившую Бога-Логос, сущую Богородицу, Тебя величаем!» 

----- Фрагмент Богослужения

После пения гимна «Достойно есть…», заключающего Евхаристический канон, как Вы прекрасно помните, звучит поминание наших иерархов и ещё одна ектенья, оканчивающаяся возгласом, в большинстве храмов произносящимся в переводе просто кошмарном. На славянском это звучит: «И сподоби нас, Владыко, неосужденно смети призывати Тебе, Небеснаго Бога Отца, и глаголати».

В смысловом переводе это примерно так: разреши нам, Господи, к Тебе обратиться!

А до этого мы что делали? Литургия к концу уже подходит – более того – Евхаристия позади – мы не только молились персонально Богу Отцу, но и вознесли Ему святые Дары, а теперь - удостой нас Тебя призывать - обращаться к Тебе Небесному Богу!

Это абсолютно то же самое, что после секса спросить партнёршу, как её зовут.

В украинских служебниках не лучше: «І сподоби нас, Владико, безбоязно, неосудно насмілитись, призивати Тебе, Небесного Бога Отця, і промовляти». Это потому, что нечегобыло на украинский переводить со славянского! Пользоваться всегда следует оригиналом – в данном случае – греческим. А там – всё правильно – мы осмеливаемся, дерзаем не просто к Богу обращаться – это вообще не вопрос! Нет, мы просим смелости называть Небесного Бога нашим Отцом! Совсем иной смысл, и это очень важно – обращаются ко Всевышнему и иудеи, и мусульмане, и прочие. А вот мы, христиане, не просто к Богу взываем, мы именуем Его Папочкой Небесным – нашим Папочкой. Это слишком серьёзно.

Ну и дальше, в ответ на этот предстоятельский возглас, весь народ поёт молитву Господню «Отче наш…», которую, наверное, все знают наизусть. Тоже перевод – не очень. Об этой молитве мы уже подробно говорили – в частности, отмечали, что «Отче» - это перевод еврейского ‏אבא‏‎‎‎[аба]. Нежное «папочка» здесь более уместно было бы, чем просто грубое «отец».

Далее - пара малозначащих возгласов и сакраментальное: «Святое святым».

Со святостью у нас с Вами также проблемы – и в прямом, и в переносном смысле. Ну, во-первых, большинство люда под святостью понимает безгрешность. Как мы многократно подчёркивали с Вами – это абсолютно неверно. Безгрешных людей никогда не было, нет и не будет. А малогрешные именуются не святыми, а праведниками. В то время, как «святой» – это человек, посвящённый Богу. В этом смысле - все мы, собравшиеся ныне в храме, святые. Почему - понятно. Мы Крещены, а Крещение - это и есть акт посвящения Господу. Мы Миропомазаны, мы причастны к иным Таинствам Церкви, мы приобщены к Телу и Крови Христа, ну и посему - святые. Кто не верит – почитайте Павловы послания – он всех христиан называл святыми, несмотря на то, что между ними там были разные – о грехах которых апостолу и говорить было стеснительно.

Таким образом, возглас означает, что святыня - святые Дары, имеются в виду Тело и Кровь Христовы - преподносятся всем нам – святым. В принципе – истина сама собою разумеющаяся – собравшиеся в храме совершили Евхаристию, соответственно, и Плод Таинства принадлежит участникам священнодействия. А посему, мы сейчас все со страхом Божьим и верою к Священной Трапезе приступим. 

Но здесь этот радостный возглас: «Святая святым» в большинстве храмов сопровождается жестом – мягко сказать, неприличным. Именно в этот самый момент задёргивают занавес-катапитасму, глухо отделяющую алтарную часть с её духовенством от средней части храма, где собраны молящиеся рядовые. И вот это действие в корне меняет смысл слов сих. Ну, вот представьте - я громко заявляю: «Мой дом - для людей порядочных!», и при этом прямо перед Вами захлопываю входную дверь. Или по-другому - говорю человеку – ты умный! Но при этом кручу у виска указательным пальцем или постукиваю костяшкой по глухой деревяшке. А можно и пообещать – и тебе подарочек привезу, но при этом под нос ему сунуть комбинацию из 3-х пальцев.

То же самое и здесь – возглас: «Святыня для святых», сопровождается полным отгораживанием находящихся в алтаре непроницаемым занавесом. Очень выразительный и красноречивый жест – дескать, мы здесь в алтаре в парчовых платьях - святые, а вы там, на галёрке – басурмане, или так: второй сорт - не брак. Что это – проявление веры православной? Нет, конечно. Это крайнее выражение экклезиологического невежества, бездонной гордыни и высшей степени хамства клерикалов по отношению к рядовым членам Церкви.  

Как на это безобразие реагирует Всевышний? Терпением, снисхождением и Благодатью, которая, по словам апостола Павла, изобилует там, где умножился грех (Рим.5,20). Особенно на Пасху Христову происходят чудеса – нет, не огонь Иерусалимский – то ерунда. Представляете, в пасхальную ночь все до одного махровых клерикала, во всех храмах без исключения, торжественно и решительно отдёргивают занавес, распахивают врата, ведущие в алтарь, и всю неделю - светлую седмицу - и днями, и ночами всё настежь открыто. Вот это самое настоящее чудо – почище любого мироточения.

----- Фрагмент Богослужения

В храме Иоанна Богослова Ленинградской Духовной академии, в годы там моей учёбы, владыка Кирилл – нынешний российский патриарх, а тогдашний ректор, раз в году возглавлял совершение Божественной литургии Иакова. На самом деле, конечно, сия литургия перу апостола не принадлежит – её так назвали для солидности. К слову говоря, в древности так часто было – написал Циля, там, своё повествование историческое и понимает, что под его авторским именем никто не то, что читать – внимание не обратит. Так вот он подписывается, скажем, именем великого историка Иосифа Флавия. Кто-то философский этюд начертал, и поставил автограф Аристотеля или Платона. Оно, конечно, рано или поздно обман обнаружится, но зато, хоть прочитают.

Конечно же, литургия Иакова не принадлежит брату Господню по плоти, однако ценность она представляет собой громаднейшую. Во-первых, она гораздо старше, древнее литургий Василия Великого и Иоанна Златоуста, а во-вторых, она хотя бы частично передаёт дух христиан первых веков, атмосферу равенства всех перед Богом, незаклерикализованности - когда ни пресвитеры, ни епископы ещё не смахивали на жрецов и шаманов.

Моя вина в том, что в нашем храме, хотя бы иногда она не служится – матушка лень. Дело в том, что эта литургия больше по размеру – много непривычного – и текст иной, и жесты необычные, движения не те. И песнопения специфические – хору нужно разучивать много чего. Короче, к Иаковлевой литургии серьёзно готовиться надо, и всякий раз возникает искушение – а ладно – как-нибудь потом, а сегодня, давайте, по-старому - нашу родимую Златоустовскую отслужим. И так – из года в год. Надеюсь всё-таки, совесть у меня, наконец, взыграет, и мы это дело исправим. 

Да, так вот, что в первую очередь бросается в глаза людям, которые оказались в храме во время совершения литургии Иакова? Все врата и вратницы, отделяющие алтарную часть от основной, полностью распахнуты.  Духовенство – о чудо! - во время молитв и возгласов обращено к народу не задницей, а лицом. И дьякона свои ектеньи произносят, развернувшись к стоящим в храме, и пресвитеры возглашают, обратившись к людям, и чтения из Священного Писания – и Ветхозаветного, и апостольского, и евангельского – всё лицом к народу. Никаких «тайных молитв» в алтаре - всё громогласно, дабы каждый мог слышать и участвовать в молении. Тем более - Евхаристический канон – там, где нет возможности развернуть престол, пресвитер или епископ, конечно, вынужден стоять спиной к людям, но все молитвы – велегласно! – по-другому и быть не должно. Как мы уже неоднократно подчёркивали с Вами – Таинство Евхаристии совершается не епископом, и не пресвитером, а собранием верующих – такова природа литургии – она не может состояться без общины Евхаристической. Согласно древним основополагающим канонам Церкви – литургия, совершённая самоличноепископом или пресвитером - недействительна, а совершитель таковой подлежит извержению из сана. Но разве это не единоличное, преступное совершение литургии, когда пресвитер, отгородившись плотным иконостасом – там, в алтаре, бормочет про себя Евхаристический канон, а простой народ не только ничего не слышит и не видит, но даже и не подозревает – что в алтаре происходит? А ведь это так в большинстве православных храмов постсоветского пространства. Практика подобная, без преувеличения надо сказать - еретическая, подрывающая самые основы церковности. И вот, литургия апостола Иакова наглядно демонстрирует иную картину литургической жизни христиан, ещё незамаранную кляксами позднейших искажений и извращений на вехах Богослужебной истории.

Что сказать о самой литургии по так называемому чину Иакова? Проскомидия – первая часть литургии - в привычном для нас виде не совершается; относительно основной части – пересказывать мало толку - лучше вживую принять участие, или, как минимум, прочитать последование – в Интернете сейчас есть всё, что угодно. А последняя часть, как, впрочем, и во всех иных литургиях - Святое Причащение.

Но, опять-таки, весь народ Божий принимает святые Таинства наравнес духовенством – сначала Хлеб, а затем и Вино Евхаристические. Поскольку в нашем храме алтарь открыт, Вы могли видеть и наверняка обращали внимание – как причащается духовенство – приняв частицу Хлеба, испивают из Чаши. Точно так же, согласно чину литургии Иакова, причащается и весь народ – не из ложечки, а прямо из Чаши.

Кто-то может сказать – ну и что? А какая разница? – из лжицы принимать святое Причастие или непосредственно из Чаши? Более того, действительно – из ложечки, ведь, удобнее и быстрее. И безопаснее, с точки зрения того, чтобы не пролить Святыню!

Так-то оно так, но тогда почему епископ и пресвитеры не причащаются из лжицы, как и миряне?

Проблема здесь, на самом деле, не в форме, а в порочной психологии деления чад Божьих на элиту и плебс. Дескать, вот мы, духовенство, будем причащаться прямо из Чаши, причём, предварительно задёрнув занавес-катапитасму - отделив себя от «простых смертных», да ещё - под торжественный возглас «Святая святым!». А people-ов – чернь - будем причащать из ложечки – как малолетних. Это тоже такой вот очень показательный симптом болезни православного духовенства, деградировавшего в статус языческого жречества.

Ну, как бы то ни было, причастились. Теперь, по логике вещей, надо бы совместно, всей Церковью поблагодарить Бога за то, что Он очередной раз удостоил нас участия в сем великом Таинстве. Но в служебниках будь то литургии Василия Великого или Иоанна Златоуста, благодарственная молитва предусмотрена лишь для духовенства – они произносят её за закрытыми дверями шёпотом. Правда, в некоторых храмах молитвы благодарения читаются уже по окончании литургии с клироса. Но сие чтение теперь уже имеет характер частный, не литургический, не общий.

Проблем Богослужебных, как видите – непочатый край.

Литургии Василия Великого и Иоанна Златоуста завершаются, как и все остальные службы, так называемым отпустом – краткой молитвой-благословением: «Христос, истинный Бог наш, молитвами Пречистой Своей Матери… и прочих святых, помилует и спасёт нас, ибо он человеколюбец».

А литургия Иакова оканчивается возгласом дьякона: «Отпущаетесь в мире», а также - словами предстоятеля: «Благословен Бог, благословляющий и освящающий нас причащением святых и пречистых его Таин!

Хор - «Аминь», а за сим конец и Богу слава.

И наш цикл Богослужебных бесед на этом мы, пожалуй, завершим.

 ----- Фрагмент Богослужения

Я так думаю, это последняя моя телепрограмма из цикла «Малая Пасха» - всё когда- нибудь заканчивается – 13 лет ей уже. Надеюсь, что и в будущем наши с Вами беседы могут быть востребованы. Какое-то время будут повторять эту нашу «Малую Пасху» - транслировать её в эфире, а потом – всё помнящий ютюб, ну и мой сайт: http://pravoslav.tv/ 

Спасибо труженикам телеканала ВТВ+ за возможность транслировать мои телепрограммы, моей супруге Ирине, которая на протяжении этих лет их снимала и монтировала, ну и всем Вам, дорогие телезрители, за внимание.