|
Литургика - 11
И снова воскресенье – радостный день, и
пусть, как поётся в песне ещё семидесятых, исчезнет ссор наших тень. В храм с
тобой, я, я рядом пойду. Кстати, на том же старом виниле звучала и песня в
исполнении «Весёлых ребят»: «Люди встречаются, люди влюбляются, женятся». И в
храме, кстати, тоже. Я, например, встретил свою судьбу в Иоанно-Богословском
храме Ленинграда, будучи ещё студентом тамошней Духовной академии.
-----
Фрагмент Богослужения
Знаменателен факт – Церковь наша именуется
не правоверной, а православной. Нет, конечно, во все времена христиане
стремились как можно точнее изложить свою веру, однако акцент поставляли на
прославлении Всевышнего, т.е, на задаче право славить Господа. Ну а прославление – это, собственно молитва,
Богослужение.
Судьба православного Богослужения –
непроста, если не сказать, многострадальна. В какие-то периоды оно бурно
развивалось, а когда-то замирало. Об этом, собственно и наш с Вами
разговор.
-----
Рассуждая о Богослужении
Православной Церкви, мы не ставим с Вами научно-исторических задач. Мы с Вами
не литургисты, и даже не уставщики. Просто нам полезно бы разбираться – что к чему,
что откуда пошло и что из чего выросло. Ну, вот тот же чин вечерни – как только
он не видоизменялся – это и берахоты на еврейской трапезе, это и христианские
Агапы, на которых молитвы и песнопения совершались всеми подряд экспромтом, это
и почти сплошное монашеское псалмочтение, это и, наоборот, торжественное Византийское
песненное последование, это и устав, ныне нами практикуемый – обители Саввы
Освященного.
Всем этим подробно занимаются
учёные в области литургики. Как знать, быть может, кого-либо из Вас
заинтересует эта область знаний, и в нашей среде со временем появятся
специалисты. Но что всем нам надо усвоить - любое Богослужение это, во-первых,
не что-то раз и навсегда данное, а нечто постоянно изменяющееся, развивающееся.
По крайней мере, так быть должно, и беда, коль этого не происходит.
Ну беда - не самая страшная.
Иногда случается - полезнее притормозить, чем в поворот не вписаться. Вон
протестанты традиционное Богослужение настолько изменили, что от него вообще
ничего не осталось, кроме фраз типа: подай, Господи, нам то-то и то-то во имя
Иисуса!
Богослужение действительно
должно развиваться, должно видоизменяться, но ведь не лишь бы как? Если на
смену одного чина приходит другой, то последний должен быть лучше, чем предыдущий.
А это не всегда просто. Попробуйте составить Евхаристический канон лучше, чем
это сделал Василий Великий или Иоанн Златоуст. С другой стороны в нашем обиходе
полно и низкокачественной гимнографии, которую триста или даже пятьсот лет
назад надо было бы заменить на что-то более респектабельное. Иными словами, то
состояние православного Богослужения, при котором столетиями почти ничего не
меняется, по меньшей мере, опасно. Должны быть, хотя бы пусть самые малые
подвижки, коррективы, хоть как-то освежающие застывшие формы уж слишком старых традиций.
Конечно, главное, не форма, а содержание. Цель и смысл наших совместных
Богослужений – общая молитва. Не факт, что моления наши усугубились бы, если бы
мы привлекли лучших в мире певцов, музыкантов, режиссёров, постановщиков и
шоуменов. Молитва – это, знаете, такое дело – не очень управляемое. И в полупустом
храме, при чтении себе под нос шепелявого чтеца, и пресвитера, козлиным голосом
выкрикивающего за глухим иконостасом возгласы, эта молитва может быть более
усердной и Богоугодной.
И, тем не менее – Всевышнему
мы должны приносить самое лучшее – от тука, так сказать. Посвящать Господу
лучшую музыку, превосходные стихи и песни. Проектировать храмы – талантливейшим
архитекторам, возводить церкви - опытнейшим строителям, иконы изготавливать –
гениальным иконописцам и т.д. И было бы странным, если бы мы не стремились к
тому, чтобы наши Богослужения были как можно более прекрасными и
информативными.
Тем более, когда возникают
Богослужебные проблемы, а они есть.
Однажды Владыка Ионафан
Елецких произнёс важную фразу, которая до сих пор не даёт мне покоя. Это было
ещё до того, как мы с ним повздорили. Иногда я захаживал к нему на чай и, хотя
его промосковская позиция в известной мере затрудняла общение, но поскольку и
он, и я – воспитанники Ленинградской Духовной академии, нам было о чём
поговорить. Между прочим, он много потрудился над переводами Богослужений на
современные языки. Музыку церковную писал – он действительно талантлив. Кстати,
единственный на постсоветском пространстве храм, в котором исполняются его
музыкальные произведения – это наш с Вами Сретенский собор.
Да, так вот архиепископ
заявил, что, с его точки зрения, наше вечернее Богослужение умирает, ссылаясь
на то, что почти во всех храмах посещаемость этой службы крайне низкая. Я с ним
тогда не соглашался, говорил, что и вечерня, и утреня - вовсе неплохи – просто
хор должен быть на уровне, хороший чтец на понятном современном языке читающий,
ну и редактура тропарей, стихир и прочего должна быть качественная.
Я и до сих пор так думаю, но
доля правды у моего политического оппонента всё же обретается. Вот в нашем
Сретенском соборе до сравнительно недавнего времени песнопения вечернего
Богослужение исполнялись вообще полным составом нашего
церковно-профессионального хора, да и сейчас – те же профи, только малый
состав-квартет – тоже звучит довольно прилично. И чтения вполне пристойные.
Перевод и редактура матушки Ирины Замараевой – довольно качественные, причём, с
творческим подходом. И, тем не менее – никакого аншлага. А во многих храмах
вечернее Богослужение вообще не совершается.
И в связи с этим возникает
вопрос – либо Богомольцы разленились донельзя, либо служба не того – не находит
отклика, не видится людом актуальной. Вопрос этот на самом деле непраздный.
Я никогда не исповедовал
принцип – чем древнее, тем лучше, но иногда, быть может, стоит обратиться к
истокам. Ну, вот та же вечерня – как она появилась и зачем? Мы уже говорили с
Вами, что в её основе ещё ветхозаветная традиция возжжения субботних свечей.
Поэтому и песнопение «Свете тихий…», как мы подчёркивали с Вами, является
главной темой, лейтмотивом этого Богослужения. Но это относительно иудейских
корней. А собственно в истории раннего христианства вечерня утвердилась
благодаря отделению Евхаристии от Агапы. Ну, Вы помните, мы с Вами уже
говорили, что в самом начале бытия Церкви – 1-й - 2-й век - литургия проводилась
прямо во время трапезы. Со временем христиане на практике убедились, что это не
очень хорошо, и таким образом литургия стала отдельным самостоятельным
Богослужением. А что было делать с трапезой? От Агап стали отказываться отнюдь
не сразу - в разных церквях в различное время – например, в Карфагенской Церкви
они были отменены лишь в 5-м веке, а на Западе – аж в 9-м. Так вот, значит,
совместное общение за трапезой христиане стали проводить вечерами. Понятное
дело – это не было просто посиделками. На этих трапезах читалось Священное
Писание, произносились поучения, молитвы. Собственно, это и вылилось в Богослужение
вечернее, но, как видите, совсем не такое, которое мы видим сейчас. Хотя
некоторые следы от Агап в современном нашем Богослужении таки сохранились.
Наверняка, все обращали
внимание - когда под праздник вечером совершается так называемая лития с
благословением хлеба, вина и елея, а потом малюсенькие кусочки этого хлебца,
обмакнутого в вино, раздаются во время елеепомазания. Что это? Рожки да ножки
от Агапы. Собирались христиане, приносили ястие и питие, молились, усаживались
за стол, общались, назидали друг друга, рассуждали на библейские и богословские
темы. Вот тебе и вся вечерня.
Так что же – быть может, так
сказать, назад – в будущее. Может, и вправду, вместо сложившегося чина вечерни
– поставить в храме столы и – приятного аппетита! – как это было в первых веках
христианства?
Сама по себе идея не глупа,
однако, не надо думать, что мы с Вами намного умнее наших предков, которые
вторым шагом отделили от трапез и вечернее Богослужение, а в конце концов, и
эти самые Агапы постепенно вовсе упразднили, причём, это происходило в разное
время, в разных условиях и в разных церквях. Ответить почему? – не проблема.
Гораздо труднее вопрос – а можно ли было эти христианские трапезы так
организовать, чтобы не было потом нужды их отменять? Думаю, вопрос этот открытый.
-----
Фрагмент Богослужения
Я так полагаю - независимо от
того, как кто из нас относится к застольям, наверняка, любой согласится, что
служить литургию - совершать Евхаристию, принимать Святое Причастие прямо во
время еды – вариант не из лучших. И посему кажется естественным довольно таки
раннее размежевание литургии с Агапой. Уже во втором веке литургия становится
отдельной. А какова судьба трапез? Агапы практиковались, как мы уже говорили с
Вами, ещё не одно столетие. В Западной Церкви они дожили аж до 9-го века, прежде
чем их окончательно упразднили.
И вот невольно возникает
вопрос – почему так случилось, и с чем связано исчезновение христианских
совместных молитвенных трапез? Ведь, казалось – это прекрасно, когда собираются
братья и сёстры во Христе за столом, общаются друг с другом, обсуждают
житейские вопросы в свете Божественного Откровения, делятся религиозным опытом
и т.д. И забвение такой практики, на первый взгляд, представляется серьёзным
ущербом в жизни церковной.
Сегодня мало церковных общин,
особенно православных, которые озабочены подобными проблемами, но всё же
встречаются. Далеко ходить не надо – в нашей Сретенской общине пройден такой
немалый участок пути в этом направлении.
Ну, Вы помните, лет десять
назад стараниями нашего бывшего старосты – Станислава Колесникова – ныне отца
Вячеслава, который сейчас служит пресвитером в храме святых Зосимы и Савватия
Соловецких на Текстильном поселке, в нашем храме Агапы таки проводились. Здесь
же ставились длинные столы, а по окончании литургии все приглашались на
скромную трапезу. У нас даже свой чин был составлен. Молитвы за принёсших
угощение и за кого они принесены. Молитва на благословение общей чаши вина и
хлеба, передача кубка по кругу с братским лобзанием, пение псалмов, чтение отрывка
из Священного Писания и его обсуждение и т.д. До сих пор я думаю, что сама
идея, замысел был недурной. Однако, после нескольких лет усердных усилий
возродить церковную практику Агап, позиции мы сдали, бой был проигран - не
война, конечно. Агапы, спустя несколько лет, мы стали проводить в другом
формате и с другим составом, но об этом чуть позже.
Так вот почему у нас первая
попытка оказалась провальной? Не удавалась самая главная составляющая –
общение. С едой проблем не было – если какие-то братья и сёстры проявляли
прижимистость, Станислав покрывал это своей щедростью. Помолиться, прочитать
отрывок из Священного Писания – тоже не проблема, но это можно сделать в любое
время и вне Агапы. А вот говорить… О чём? О картошке, которая вчера была на
базаре по три гривны, правда, мелкая, а сегодня по пять, зато крупная. Или
какой собака сосед, и какая у него злая собака? Подобные разговоры, вроде как,
не в тему. Мероприятие-то духовной направленности – значит, и рассуждать
надобно о духовном. А подавляющему большинству сказать нечего. Но говорить-то
надо. А когда заговорили, стало понятно, что – лучше б молчали. Тонкий слой
интеллектуалов моментально испарился – понятно, по какой причине – слушать
ахинею большинства выступающих было дискомфортно – поэтому они просто
отказывались оставаться на этих мероприятиях и, таким образом произошла утечка
и без того малочисленных мозгов. Что делать? Пробовали акцентировать на
проповеди. Но любые монологи Агапе не присущи по природе. Пытались расшевелить
братьев и сестёр вопросо-ответной формой. Дескать, спрашивайте – будем
отвечать. Но для того, чтобы задать стоящий вопрос, надо уже хоть в чём-то
разбираться. Справедливости ради, надо сказать, что были и сравнительно удачные
встречи – Господь как-то восполнял нашу немощь Своей Благодатью. Но, в общем и
целом, Агапы себя не оправдывали. А под конец картинка стала ещё печальнее. На
эти трапезы стали приходить люди бомжеватого типа, которых, кроме как поесть на
дарма, абсолютно ничего не интересовало, а некоторые из них даже не соблюдали
элементарное приличие хранить тишину – громко разговаривали между собою на
посторонние темы. Ну и в какой-то момент, терпение наше иссякло, и мы лавочку закрыли
- формат воскресных встреч сменили - контингент участников ограничили,
поставили задачу служителям обсуждать с прихожанами заранее заданные темы,
правда, тоже за чаем.
Этот тип встреч оказался более
жизнеспособным, но по сути Агапой это называть можно уже лишь с большой
натяжкой. Так же, как и занятия нашего Владыки Дамиана по четвергам. Свобода слова
там, конечно, соблюдается свято, но держится всё за счёт любви к нашему
архипастырю и глубокому к нему уважению. Т.е., как видите, история Агап даже по
нашему храму – по большей части печальная.
Правда, сравнительно недавно
появился луч света в конце тоннеля, причём, самым неожиданным образом - для меня неожиданным, хотя на самом
деле вполне закономерным. Дело в том, что я года три назад начал проводить
катехизационные занятия с группами прихожан нашего собора. Ну, катехизация –
это Вы знаете – устное наставление в основах веры. Группы небольшие – от восьми
до 12 человек. Встречаемся раз в две недели вечерами. Задача простая – научить
разбираться в главных вопросах православного вероучения. Понятное дело,
слушателей я набираю лично сам – не кого попало – люди всё-таки должны быть
способны к усвоению знаний, и с каким-то уже духовным опытом, хотя бы
минимальным. И вот, столько лет неподдающийся ларчик, оказался очень прост в открытии.
Чем больше входят люди в курс православного вероучения, тем, во-первых, им
становится всё интереснее, всё чаще возникают правильные вопросы, и
обнаруживается многое из духовного багажа, чем можно делиться со своими
братьями с сёстрами. Ну Вы уже поняли – катехизационные группы, в результате, к
концу наставлений оказываются полностью готовыми к Агапам. Собственно, так оно
в настоящее время у нас и складывается – сначала катехизация – накопление и
упорядочение Богословских знаний, а по окончанию курса встречи продолжаются,
правда, реже – раз в месяц, но уже для проведения Агап. Так вот Агапы с
братьями и сёстрами, прошедшими катехизацию, проходят на «ура».
Самое интересное - именно об
этом давным-давно мне говорил отец Георгий Кочетков, а я почему-то его не
слышал, не воспринимал эту, задним числом понятную, можно даже сказать, простейшую
истину. Ведь, это действительно элементарно – прежде чем о чём-то рассуждать,
надо хоть что-то знать о предмете разговора.
Ну а теперь к истории. Не
потому ли с 4-го по 9-й век – в различных церквях в разное время – были
упразднены Агапы, как несостоятельный элемент в жизни церковной. Конечно,
экстраполируя наш с Вами современный опыт в прошлое, мы можем в чём-то ошибаться,
но, я полагаю, не слишком.
По мере падения
интеллектуально-богословского уровня рядовых членов Церкви, общаться друг с
другом на вероучительные темы было всё сложнее и тоскливее. Ну а, как известно,
природа не терпит вакуума. Свято место пусто не бывает. Как разогнать скуку на
богословских собеседованиях? Взять с собою «четверть литра на поправку бывшему
регенту за указание», так сказать. Т.е., Агапы всё менее оказывались
духовно-обогащающими и всё больше походили на обычные пьянки, до тех пор, пока
их не запретили постановлениями соборов. Какие можно из этого сделать выводы? Делайте
сами.
-----
Фрагмент Богослужения На этом мы завершаем нашу очередную Богослужебную телепрограмму
и прощаемся до следующей телевизионной встречи. Всего доброго.
|
|