Святитель Павел, архиепископ Константинопольский

Православный взгляд на Спасение

Сегодня Церковь отмечает день памяти святителя Павла, архиепископа Константинопольского, родом из Фессалоник, вступившего на столичную кафедру в 340-м году, впрочем, пробывшего там недолго. О личной жизни чего-то особого сказать и нечего – жребий судьбы святого выпал на борьбу с арианской ересью – на большее его уже не хватило. Собственно, и умер он не своей смертью - оппоненты его удушили его же епископским омофором.

------ Фрагмент Богослужения

Перечитывая житие ныне празднуемого Павла, Архиепископа Константинопольского, испытываешь, как минимум, двойное чувство. С одной стороны – как здорово, что мы с Вами живём не в те дремучие времена, когда за одну букву одни христиане могли отправить на тот свет других. Собственно, о чём спорили ариане с православными? Православные утверждали, что Бог Отец ЕДИНОСУЩЕН Богу Сыну, а ариане настаивали на ПОДОБНОСУЩИИ Бога Сына Богу Отцу.

«Омоусиос»! - кричали православные (ομοούσιος-греч. единосущный).

«Омиусиос»! - перекрикивали их ариане (όμοιούσιος-греч. подобносущный). Одна единственная буквочка не та. Важная, на самом деле, буква, сродни запятой в предложении: «казнить нельзя, помиловать», но, ведь, убивализа неё. То, что спорили до потери сознания везде и повсюду – это ладно – на базарах богословствовали все – килограмм фиников взвесьте мне, пожалуйста, обращался покупатель к торговцу, на что последний вопрошал: «Омоусиос» или «Омиусиос»? И здесь нужно было угадать – торгующий кто – православный или арианин? Арианину нужно было ответить: «Омиусиос», а православному - «Омоусиос». Угадал, тогда можно выгодно сторговаться, а не угадал - заплатишь по полной цене – в лучшем случае, а то и по зубам можешь схлопотать.

С другой стороны - нам бы их проблемы. Сейчас подойдите под благословение к любому священнику и спросите: Батюшка, я вот никак не могу разобраться, о чём это спорили на 1-м Вселенском соборе: что значит «Омоусиос»? Уверяю вас – из ста священников, хорошо, если один будет в курсе дела. Да что священники, епископы далеко не все разбираются в подобных вещах.

Но тогда возникает вопрос – когда было больше правоты – в 4-м веке, когда все, начиная с нищего-попрошайки и заканчивая императором, были озабочены этим «омоусиусом», или сейчас, когда это всем пофигу?      

Вот Павлу, ныне празднуемому святому, эти слова были небезразличны. Он и жил ради них, и делал карьеру, и, в конечном итоге, умер за это «омоусиос». Надо полагать, что именно это было центральной мотивацией его стремления к власти. Он очень хотел занимать Константинопольскую кафедру, прямо таки добивался её, что называется – выставляли его за дверь, а он лез в окно – понятно почему – это был именно тот пост, на котором можно было влиять на умонастроения во всей тогдашней империи.

Итак, в 340-м году Павла избирают патриархом - большинством голосов против негодующего меньшинства, так сказать. Ариане были очень расстроены, но не теряли надежды на реванш – тем более, император Констанций, отсутствовавший на соборе, был тоже арианином, а это немаловажно – император-то располагает властью неограниченной. Собственно, так оно и вышло – возвращается Констанций в восточную столицу Римской империи и в ближайшие дни отдаёт распоряжение выставить Павла вон из патриаршей резиденции, ну, понятное дело, посредством решения собора епископов – порядок есть порядок.

На место святителя возвели арианина Евсевия Никомидийского, а Павел находит приют в Риме у тогдашнего папы римского. Вообще, надобно сказать, что римский престол в период семи Вселенских соборов был практически постоянным прибежищем и опорой для православных.

Так вот, живёт себе Павел скромно на Западе в Риме и ждёт перемен на Востоке – быстро сказка сказывается, но не быстро дело делается. Наконец, вроде, как дождался – умер его конкурент – Евсевий Никомидийский. Ура! Бегом в Константинополь – мало ли, а может и пройдёт номер!

Не прошёл – опять попёрли его из столицы распоряжением Констанция, правителя восточной части империи. Снова тоскливый путь в Рим. Но Павел не унывал – по дороге у него возникает гениальный план, который обещает сработать. Теперь задача №1 - сблизиться с правителем западнойчасти империи Константом, которую святитель успешно и осуществил. А далее нужно упросить Константа написать настоятельное ходатайство восточному правителю Констанцию о том, чтобы последний таки принял Павла и оказал ему должное благорасположение.

На этот раз всё получилось. Святой снова прибывает в Константинополь и прямиком направляется в императорский дворец к Констанцию с письмом от Константа.

Восточный правитель, разумеется, без особого удовольствия отдаёт распоряжение организовать повторное возведение Павла на патриаршество в стольном граде Константинополе.

Казалось, всё - happy end – патриарх православный, и теперь с арианами можно будет бороться более эффективно. Однако и на этот раз Павлу не судилось долго просидеть на Константинопольской кафедре – умер его покровитель – Констант, и на этом понтификат нашего героя спешно завершился.

Святителя Павла вновь изгнали из столицы и отправили в ссылку в Армению, в город Кукуз, где его уже поджидала насильственная смерть. В скором времени, во время совершения Божественной литургии, в храм ворвались ариане и задушили святого, как мы уже упомянули, его же святительским омофором. Произошло это в 350 году.

«О времена, о нравы!» - хочется воскликнуть, вспоминая эту трагедию. Причём, это ведь не единичный случай – убивали друг друга и те, и другие – и ариане православных, и православные ариан – не то, чтобы массово, но жертвы были и с одной, и с другой стороны – а называли себя христианами, причём, и те, и другие претендовали на истинность своей веры. Невольно вспоминается старая, известная всем притча о том, как разбойники напали на прохожего – самого убили, а котомку забрали. В котомке был хлеб и кусочек сала. Хлеб разбойники разделили между собой, а сало есть не стали – пост потому что.

Сказать, что сегодня такого нет? Ну не убивают, слава Богу. Металлическими прутами избить верующих другого патриархата – это, пожалуйста, как это было несколько лет назад в Мариуполе, ну а вот на тот свет никого не отправили – спасибо и на этом. Но остаётся ли человек христианином, когда берёт металлический прут и бьёт им своих собратьев-христиан соседней юрисдикции? Вряд ли. Потому что Христос сказал: «По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою» (Ин.15,35).    

------ Фрагмент Богослужения

С чем не согласны православные с католиками и протестантами по вопросу о Спасении, принесённом нам Иисусом Христом.

Вечный вопрос: зачем Христу надлежало принять мученическую смерть на Кресте, почему это было так необходимо? Ведь даже Сам Иисус в молитве к Богу-Отцу просил: Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия. Да и практическиизбежать ареста Иисусу ничего не стоило – Он прекрасно знал и о заговоре первосвященников, и о предательстве Иуды – скрыться под покровом ночи сразу же после тайной вечери можно было легко. И даже после ареста Христос мог в любой момент, как Он сам сказал Петру, «умолить Бога-Отца, и Всевышний представил бы Ему более, нежели двенадцать легионов Ангелов». Но Господу подобало взойти на Крест, претерпеть невыносимые страдания и умереть смертью раба. И на вопрос «зачем?», Церковь во все века и тысячелетия отвечала однозначно: крестные страдания и смерть Иисуса были необходимы в деле спасения человечества от рабства греха. Но почему именно необходимы, и какую роль, конкретно, сыграли, по большей части от нас сокрыто – тайна сия велика есть.

Но таковы уж люди – сказать им, что сие непостижимо, таинственно, мол, человеческий разум здесь бессилен – никого не успокаивает. Дескать, нет – ты уж нам объясни что и как! Коль сказал «а», говори и «б»! И многие из богословов произносили «б», но это «б» в богословии нередко надуманное и лживое.

Вот что нам доподлинно известно – открыто Самим Богом? В момент смерти Иисуса на Кресте произошло нечто великое и судьбоносное во всём мироздании, во всём космосе, имеющее непосредственное отношение к нашему Спасению - это «а» - вполне достоверный факт, причем, истина в последней инстанции. И здесь следовало бы остановиться, поставить жирную точку. Но любопытство, хотя и не порок, но иногда большое свинство - объяснить во что бы то ни стало, растолковать во всех подробностях, любой ценой, и – давай, вперёд – фантазировать. И фантазии в данном случае оказались весьма небезобидные - вот это «б», вслед за «а» поставлявшееся некоторыми средневековыми богословами, в частности, католическим схоластом Ансельмом Кентерберийским в попытках объяснить мистическую сторону спасения человечества через Крестные страдания и смерть Господа нашего на Кресте, на самом деле – весьма блудливое. «Юридической теорией» это ещё называют – в кавычках, разумеется, которой заражены были в своё время и католики и, особенно, протестанты. К сожалению, эта инфекция не обошла и русское православие – в пространный катехизис митрополита Филарета Дроздова попала эта зараза - обер-прокурор Святейшего Синода граф Николай Протасов постарался – вопреки желанию святителя.

Но давайте по порядку - вспомним основные Библейские высказывания по этому поводу. Пророчество Исайи гласит: «Он, Мессия, изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши; наказание мира нашего было на Нем…» (Ис.53,5). Апостол же Павел христианам Рима пишет: Мы получили оправдание (т.е., спасены от вечных мучений) «искуплением во Христе Иисусе, Которого Бог предложил в жертву умилостивления в Крови Его…» (Рим. 3, 25).  А в послании к Галатам написано так: «Христос искупил нас от клятвы закона, сделавшись за нас клятвою, ибо написано: проклят всяк, висящий на древе…» (Гал.3. 13). Довольно яркие высказывания, читая которые, действительно прямо таки хочется нарисовать логическую схему, начертанную западными теологами. Ну, Вы помните -

Первая посылка: Любой человек, нарушающий Божий закон – проклят, в смысле, подлежит осуждению и приговору на вечные мучения.

Вторая посылка: Все мы, люди, грешны, все виновны в том или ином нарушении Закона Божия.

А следовательно - все подлежим осуждению и приговору на вечные мучения.

Но нам-то не хочется гореть в аду, мы вопим о спасении. И Богу, в общем-то, по большому счёту тоже не хочется обрекать людей на вечные страдания. Но вот беда – Всевышний, якобы с Собою поделать ничего не может – Он-то Праведен, т.е., справедлив, а справедливость требует наказания. Другими словами, Господь Бог является заложником собственной праведности. Казалось, чего уж проще – взять и отменить кару грешникам – объявить всем нам амнистию, и дело с концом. Ан, нет – это мы, грешники, можем простить грешника – просто так выпустить его из тюрьмы, а Бог, оказывается, такого не могёт – дескать, справедливый гнев Его распирает на грешников.

С другой стороны, Господь-то ещё и любящий, а поэтому вынужден пребывать меж двух огней – Своим справедливым гневом на грешников и жалостью к ним.

И каков же выход из этого затруднительного положения избрал Всевышний, по мнению, скажем, тех же Лютера или Кальвина? Правильно, сорвать свою злость на ком-нибудь другом – ну это понятно – мы с Вами частенько успокаиваемся таким образом – кто-то досадил нам, мы в бешенстве, а тут под горячую руку Вася подвернулся – ну и мало ему не показалось. Причем, этот «козёл отпущения» должен быть желательно невинным, потому, как если Вася тоже набедокурил прилично, и Вы стружку с него снимаете, то это срывом злости не назовёшь – на жертву не тянет. 

Посему решил Бог-Отец послать в мир Сына Своего Единородного – Он-то уж точно безгрешен. Вот пущай и умоется кровью – изопьёт до дна чашу страданий, и тем самым принесёт, как выражаются горе-богословы, «удовлетворение правде Божией». Это же надо - такой ещё вот специальный термин сочинили «удовлетворение правде Божией»! Нет, чтобы сказать, удовлетворение жажды крови – грубо, но зато было бы честно и прямо. Собственно, Лютер и Кальвин, примерно так и говорили – католики – те были немного осторожней в высказываниях и ограничились «правдой Божьей».

Ну и в свете этого – как тогда понимается механизм нашего спасения, согласно учения протестантов? По мере того, как страдает в несказанных муках самый лучший и прекрасный из всех рождённых на Земле, абсолютно невинный и святой Сын Божий и одновременно Сын Человеческий, справедливая ярость Божья, постепенно угасает и тогда успокоенный Бог-Отец оказывается в состоянии простить людям их согрешения и амнистировать их от мук гееннских. Недурственно, не правда ли? И тогда, вроде как, «понятно» - зачем Крест Христов, и почему необходимо было Господу пострадать и умереть на нём – утолить ярость Бога-Отца, умирить гнев Свой на человеков.

У этой кощунственной теории, которую, как ни странно, до сих пор исповедует абсолютное большинство протестантов и даже, к ужасу, некоторые невежественные православные, есть некоторые дополнительные варианты – незначительные отклонения. Согласно одного из них, Бог-Отец, по-настоящему любящий нас, и посему отнюдь не пышет злобой на человечество, Он просто вынужден допустить Страдания Сына Своего Единородного, поскольку Всевышний находится во власти мирового Закона Справедливости, который Сам некогда установил. Дескать, Бог-то и рад был бы его отменить, но не может в силу каких-то причин. Это знаете, сродни языческого учения о карме – сделал гадость – получи по заслугам. И никто тебя не спасёт от этой адской машины.

Вариант этот, конечно, менее кощунственный, но не намного. Безусловный плюс здесь в том, что эти псевдо-богословы не делают из Всевышнего кровожадного палача - на этом, конечно, им спасибо. Однако в данном случае Бог унизительно поставляется в зависимость по отношению к закону возмездия. Получается, что главенствует миром не Всевышний, а созданный Им закон воздаяния. В контексте, скажем, индуизма, это, может быть, и нормально, но к любой авраамитской религии, тем более к христианству, это никак не клеится.

А есть вообще жуткая версия, мол, коль люди согрешили, значит этим самым перешли в собственность дьявола, оказались его рабами. И освободить нас из адских застенков никак невозможно. Разве что, Сам Бог может договориться с сатаной - сторговаться, так сказать, чтобы Люцифер распорядился выпустить грешников под залог драгоценной Крови Христа.   

Есть ещё некоторые модификации этой сотериологической ереси, но главный принцип везде один и тот же – кару за грех заслужили мы, люди, но Христос за нас отмотал наш срок. 

Вот до чего можно договориться, если нет тормозов.

Но у апостола Павла, скажут нам наши братья-протестанты, ведь черным по белому написано, что Христос искупил нас Кровью Своею. Разве это не означает, что своими страданиями на Кресте Иисус заплатил достаточную цену за снятие вины, за помилование каждого из нас?

Мы уже многократно подчеркивали с Вами, что говорить нашим простым человеческим языком о Божественном, зачастую, просто невозможно, но, ведь, приходится. Нетслов и понятий соответствующих, чтобы адекватно выразить ту или иную возвышеннешую духовную истину. Но поскольку некоторые вещи из сферы Небесного весьма важны для нашего духовного возрастания, то в Библии они всё же выражены, но иносказательно, образно, метафорически. Конечно же, в Священном Писании далеко не всё нужно понимать в аллегорическом смысле – это была бы губительная крайность. Но воспринимать в прямом смысле, например, то же заявление Христа, что Он «принёс на землю не мир, но меч…» (Мф.10,34), или Господний совет вырвать свой глаз, если он служит соблазну - понимать, как руководство к действию изречение Иисуса - отсечь свою руку, если она способствует совершению греха (Мф.5 29-30), - будет безумием, и таких примеров множество. И, слава Богу, история Церкви знает мало случаев членовредительства, как это, например, имело место с Оригеном. Даже мракобесные духовники-фанаты не советуют оскопляться своим духовным чадам, когда те исповедуют пред ними грехи прелюбодеяния. Но вот что касается священных изречений по вопросу Страданий и Смерти Иисуса Христа, как мы видим, дело хужее.

Выкупить человека из рабства, заплатив большие деньги, подарить ему свободу – что может быть благороднее? А если заплатить своей кровью за освобождения пленника – это, ведь, поступок, возвышеннее и святее которого ничего и не придумаешь.

Лучшей метафоры, сильнее образа просто не сыскать, и слава Богу, что в Библию вписан, применён именно этот прекрасный образ искупления Господом всех нас от рабства греха и спасения от вечной погибели.

Но это образ, и всё замечательно до тех пор, пока мы его и воспринимаем как образ, крылатое выражение, метафору. Но, как только человек начинают всерьёз представлять, что вечером солнце садится на стул или табурет, а утром встаёт со своей постели, это уже свидетельствует о серьёзном диагнозе.

В богословии, помимо всего прочего, ещё важно уметь вовремя остановиться в рассуждениях, умолкнуть, затворить свои уста, уберечь сердце своё от пустых фантазий. Да, голгофские страдания Христа и Смерть Господа на Кресте были необходимы в деле нашего Спасения – и в мистическом плане, и в нравственном, и психологическом – об этом мы, если даст Бог, ещё поговорим.

Так вот, принимая непреложную истину, что действительно в тот страшный момент с 13-го на 14 нисана потряслась вся Вселенная, какие-то колоссальные изменения произошли на космическом уровне, мы всё же смиренно должны согласиться с тайной совершившегося, которая во всей полноте откроется нам лишь в жизни загробной. А пока - немного терпения.

------ Фрагмент Богослужения